Приближается знаменательная дата в истории казачества нашего региона – 11 июня по старому стилю (по новому стилю – 22 июня). Это так называемый "Бабий праздник" на Тереке и, особенно, в станице Наурской.
В этот день победоносно завершилась оборона этой станицы от многотысячного отряда Крымского калги (наместника) Шабаз-Гирей-султана и его союзников в 1774 году. То есть, мы находимся в преддверии 240-летия этого славного для терского казачества события.
В начале июня 1774 г. Россия продолжала находиться в состоянии войны с Турцией, начавшейся в 1768 году. 8 июня стало известно, что большой турецко-крымский корпус движется через Большую Кабарду на Малку и Терек, привлекая на свою сторону кабардинских владетелей с их вооруженными отрядами. Лишь единицы правителей из Малой Кабарды с минимумом подвластных им людей остались союзниками российских военных сил. Задача перед вражеским корпусом стояла серьезная – уничтожить одновременно все русские селения на Тереке.
Небольшие разведочные партии проникали уже чуть ли не непосредственно под стены Моздока. Гарнизон стал активно готовиться к обороне. Весь Моздокский казачий полк под командою полковника (позже известного кавказского генерала) Ивана Даниловича Савельева был собран в более укрепленном Науре вместе с семьями и имуществом. Станица была ограждена валом с колючим терновником, рвом с рогатками, на валу располагалось четыре орудия, а в центре станичной территории был возведен усиленный редут.
Другие недавно созданные станицы были оставлены. Появившееся у моздокских валов скопище противника обстреляли из пушек. Большое количество всадников обошло Моздок и ударило по станицами. Нападавшие были сильно удивлены тем, что фактически никого не застали в домах. После их разорения и поджога турецко-крымско-горские войска ринулись на станицу Наурскую.
События развивались так стремительно, что разодетые по-праздничному в Духов день казаки еще не успели выйти из церкви, когда зарево от пожаров в соседних станицах охватило значительную часть небесного горизонта. Через час вся станица была обложена восьмитысячным войском. К этому времени большая часть защитников уже была на станичных укреплениях. Начался мощный приступ. Только находившиеся в стане врага некрасовские казаки уклонились от непосредственного участия в бое.
На валы на помощь своим мужьям и отцам кинулись и разряженные по случаю праздника в цветастые сарафаны казачки. Оружием им в основном служили серпы, вилы и косы. На казачек полковник Савельев возложил важные обязанности по поддержанию огня под котлами со смолой и кипятком, которые выливались на головы штурмующих. По преданию казачки не пожалели и только что сваренных праздничных щей. Они не боялись ни пуль, ни страшных криков, стреляли из ружей, косили косами, кидались в рукопашную, перетаскивали своими руками орудия с места на место.
Красноречивые сведения сохранились в рапорте моздокского коменданта в Кизляр, в котором указывалось, что не только казачьи жены, но и девки, показывали чудеса смелости и героизма, успевая стрелять до двадцати раз, выхватывать оружие у противника, бить и наваливаться на врагов в борьбе.
Яркую образную картину Наурского боя по фольклорным и документальным материалам изобразил известный российский художник-баталист Н. С. Самокиш в картине "Защита станицы Наурской", написанной в 1888 году для Музея Славы в Тифлисе.
Более двенадцати часов продолжался бой. Силы защитников таяли и были на исходе. Они надеялись на поддержку, но она все не приходила.
Командующий российскими войсками генерал де-Медем опасался оставить Моздокскую крепость, которой также угрожали отряды чеченцев и кумыков. Были перекрыты водные и сухопутные пути из Кизляра.
Правда, и наступающие понесли тяжелые потери и выбивались из сил.
Защитникам станицы психологически помогли некрасовцы, сообщавшие на русском языке, что их враги ослабевают и вот-вот дрогнут.
Была и Божья помощь. Перед позициями наступавших видели двух святых всадников на белых конях и в белых одеждах – апостолов Варфоломея и Варнаву, появившихся в день их памяти и сильно напугавших врагов.
К вечеру бой постепенно утих. На ситуации сказался и удачный выстрел казака Перепорха из пушки в шатер калги на кургане, в котором погиб любимый племянник крымского наместника. Шабаза-Гирея это сильно расстроило и, увидев в этом дурной знак, калга снял осаду со станицы.
Казаки и казачки праздновали великую победу. Разбитое вражеское войско еще раз было обстреляно из пушек у Моздока и вынуждено было уйти через Терек на р. Чегем, а позднее и на Кубань. Говорили, что и через десятки лет встречались горцы с обожженными лицами и плохо зажившими ранами. Казачки подсмеивались над ними, говоря, что они "ели казачьи щи под Науром". Многие женщины – участницы обороны, были награждены императрицей Екатериной IIспециальными медалями за турецкую войну 1768-1774 годов. И через 50 лет после события жили еще в терских станицах статные казачки, гордо носившие на груди эти заслуженные награды.
***
Эта яркая страница ратной славы казачек, послужившая основанием для установки праздника, была очень важной, но не единственной в богатой истории терцев и кубанцев. Напряженная ситуация на Кавказской линии заставляла казачек постоянно быть начеку и владеть оружием также, как и сельхозинвентарем или предметами домашнего обихода.
Им не раз приходилось помогать строевым казакам и защищать самих себя в конце XVIII– XIXвеках. Это периодически случалось во время разразившейся в конце 1810-х — начале 1820-х годов Кавказской войны. Женщины обороняли не только станицы, но и обозы. Один из таких фактов имел место на Кубани в 1826 году, когда казачки отстояли екатеринодарский обоз от набега и были награждены за это пансионом и полным пайком. Две женщины при этом были ранены.
Яркий пример женской боевой удали был связан с Кисловодском. В сентябре 1836 года на курортное поселение совершил налет полуторатысячный отряд во главе с Али-Харцызом. Казачий пост у источника Нарзан был разорен и подожжен. На курорте возникла паника и замешательство. Солдаты на крепости никак не могли быстро организоваться и наладить стрельбу из пушек. И тут проявила смелость и решительность вдова бывшего командира Кисловодского кордона генерала С.Д. Мерлини.
Она вскочила на коня "по-казачьи" с шашкой и нагайкой, прискакала на крепость и смогла обеспечить выстрел из пушки по нападавшим, грубо обругав пожилого подпоручика гарнизонной артиллерии и дав ему правильные указания стрелять картечью. Залп напугал налетчиков, и они стали отходить от курортного поселения.
Происхождение Екатерины Ивановны Мерлини (1793-1858) нам точно не известно, но она явно обладала казачьими чертами характера и, возможно, в какой-то мере была казачкой по крови.
Немирные горцы часто совершали набеги на российские села и станицы не с целью овладения ими, а для разграбления и захвата пленников, которых можно было затем выгодно сбыть на невольничьих рынках турецко-крымским и персидским рабовладельцам. Поэтому во время вооруженных акций предпочтением для обращения в пленников пользовались молодые женщины и дети. Солдат, казаков и пожилых людей в таких ситуациях чаще убивали.
Казачки также оказывались в плену, но из-за строптивого характера с ними было много забот. Нередкими были случаи, когда казачки отбивались от своих похитителей или бежали из плена.
Известен случай с 16-летней лабинской казачкой Анной Сердюковой, которую пытались захватить в плен в 40-е годы XIXвека. Юная героиня, воспользовавшись кинжалом, шашкой и пистолетом похитителей, убила их и вернулась с трофеями в станицу. Анна была награждена лично кавказским наместником М.С. Воронцовым золотым браслетом, была представлена к золотой медали за храбрость на георгиевской ленте и получила пожизненный пансион в 50 рублей серебром в год. Аналогичные происшествия имели местно и в других станицах Кубани и Терека.
***
Впервые официально разрешенное привлечение женщин на службу в боевых условия в российской армии было связано с Крымской войной 1853-1856 годов, когда стали действовать подразделения сестер милосердия. Тогда официально служило около 150 женщин, среди которых были и представительницы Дона, Кубани и Терека.
Во второй половине XIXв. учащались случаи, когда казачки открыто обращались к атаманам с тем, чтобы те согласовали их призыв на военную службу. А еще раньше стали появляться смелые бойцы казачьих частей – переодетые в казаков женщины. Пример героини Отечественной войны 1812 года кавалерист-девицы Надежды Дуровой, служившей сначала в казачьем полку, был редким, но не единственным.
Пример сестры милосердия Даши Севастопольской воодушевлял все больше женщин на подобные подвиги во время русско-японской войны 1904-1905 гг., в которой, как известно, участие казаков Терека и Кубани было существенным и очень заметным.
В Первой мировой войне официально служили уже более трех тысяч женщин. Немало было и переодетых в мужчин героинь, а среди них — казачек. Несколько лет прослужила под видом казака уроженка кубанской станицы Роговской Елена Чоба. За это время она была награждена двумя Георгиевскими крестами 4-й и 3-й степени) и тремя медалями. Еще одна кубанская казачка Матвеева стала первым Георгиевским кавалером из женщин. В 1917 году был сформирован первый в истории женский батальон, возглавляемый поручиком георгиевским кавалером Марией Бочкаревой (Фрелковой).
Гражданская война вовлекла в участие в боевых действиях уже два с половиной десятка тысяч женщин. Много среди них по-прежнему было казачек. Нередко они оказывали по разные стороны фронта, страдали не меньше мужчин и гибли в горниле жестокого противоборства.
Мария Бочкарева возглавила на юге страны Добровольческий ударный батальон смерти Белой гвардии. Она нередко выступала с пламенными воззваниями к своим подчиненным, подчеркивая, что именно женщины должны послужить примером для утративших боевые качества мужчин. В 1920 году была арестована и расстреляна.
Традиции боевого духа казачек, нашедшие отклик и среди женщин иного социального и этнического происхождения, были востребованы в период Великой Отечественной войны. Цифры и факты участия женщин в этой войне очень впечатляющие. Только в Красной Армии, не считая Военно-морского флота, в 1943 году служило 348309, в 1944 году – 473040 и 1945 году – 463503 женщины. Конечно, не все из них находились на передовой линии фронтов, но таких служащих была большая часть из приведенных статистических данных. Женщины служили в частях ПВО, авиации, связи, медицинских подразделениях, даже в морской пехоте и, что для нас особенно важно – в кавалеристских казачьих частях. Немало было разведчиц, партизанок и подпольщиц. И среди них также были родовые казачки. В составе народных ополчений, формировавшихся на Ставрополье и Кубани в 1942 голу, состояло 106 тысяч женщин, или 20% от общего числа ополченцев. Они пополняли действующие части. В 17-ом казачьем кавалеристском корпусе, воевавшем на Кавказе, к примеру, служило 45 девушек – снайперов. 18 из них были отмечены орденом Славы III-ей степени…
На проводимых вот уже почти два десятилетия в Новопавловске и Иноземцево молодежных казачьих играх, особое внимание всегда привлекают юные лихие казачки, ничем не уступающие в боевой выучке и владении конем своим сверстникам – казачатам. Смотришь на них и думаешь – жив дух их далеких предков — защитниц Наура, других станиц, героинь многих войн нашего Отечества!
Сергей Савенко, директор Пятигорского краеведческого музея, кандидат исторических наук