«Эта женщина не просила Христа, чтобы Он её исцелил. Но в её жизни появился голос, который громче любого крика и любой просьбы. Это голос смирения. Она была покорна воле Божией. Со временем в её душу пришло понимание того, что произошедшее с ней к её же благу».
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Апостол и евангелист Лука рассказывает нам очень трогательную историю про болезнь человека, про женщину, которая 18 лет была искорежена болезнью. Она была горбатой, и казалось, совершенно смирилась с этой болезнью.
В этом Евангелии сразу поражает то, что эта женщина не просила Христа и не подходила к Нему, и не умоляла, как это делали другие люди, или просили о других людях, чтобы Господь её исцелил от болезни. Она была согбенной, и уже почти разучилась смотреть на небо. Можно представить себе этот образ, когда человек, что называется, от своей болезни, и не только от боли, но и от физического состояния, не может поднять головы кверху. Она каждому как будто бы кланялась.
Мы знаем, что случилось это в субботний день, когда она была в синагоге, и в эту синагогу пришёл Христос. И видя эту несчастную женщину, которая 18 лет страдала от этого недуга, возложил на неё Свои руки и исцелил её от болезни.
Уже здесь можно было бы сказать каждому из нас, и каждый мог бы сказать самому себе: Господь хорошо знает о всех твоих нуждах. Господь хорошо знает о том, что в твоём сердце. Он – Сердцеведец. И не нужны Ему слова, и не нужны Ему крики, и не нужны Ему воздыхания. Господь знает о боли, которая живёт в тебе. И чтобы коснуться этой боли, Ему нужно только одно – твоя нужда в Нем, которую ты являешь через своё смирение.
Позже Христос скажет об этой женщине, что дух нечистый сковал её. Мы знаем, что это возможно только по одной единственной причине – по причине, имя которой грех. Да, всякий человек согрешает, и нет человека без греха. Но бывают такие тяжкие грехи, которые вопиют к Богу об отмщении. И тогда Господь попускает нечистому духу владеть человеком.
Когда это владение начинается от сердца, от души, когда сначала омрачается ум, тогда Бог оставляет человека, в котором мало-помалу от этого греховного омрачения пропадает смирение, покорность Богу. Когда человек во всём и всюду, как будто в царстве зеркал кривых видит только себя, и всё, к чему не прикасается, он прикасается через себя, по принципу «хочу – не хочу», «а мне это надо или не надо», «а есть ли мне с этого выгода?», «а я что с этого буду иметь?».
Когда во всём прикосновении к другим человек видит только себя, он теряет смирение перед Богом и видение Того, Кто дал ему всё. Когда человек наслаждается только своим собственным образом, своим умом, своими возможностями, способностями, которые, впрочем, не от него исходят, а даны свыше.
Возможно, эта самая женщина, о которой мы сегодня говорим, была человеком удивительной внешности и большого достоинства. Возможно, она на всех смотрела свысока. И вот в её жизни случилась болезнь, которая склонила ее до самой земли. И в течении этих 18 лет, в течении которых она, должна быть, всё ниже и ниже от своей болезни склонялась, она многое пережила.
Она говорила себе: «за что?», когда она смотрела вокруг себя, видела людей, которые намного хуже её, как ей казалось. Когда она видела людей, которые были достойны намного большего наказания, как ей казалось. Она пережила все степени: сначала возмущения и непонимания, до отчаяния, и наконец, дожила до надежды.
Мы, бывает, Господи, только посмотрим на градусник – температура чуть больше поднялась обычного, уже трагедия. Кто-то сказал слово недоброе, от человека услышал, от которого, кажется, многое зависит, и вдруг этот человек как-то сурово посмотрел и очень горько сказал, и кажется, «все – карьера закончилась».
Я уж не говорю о тяжёлых болезнях. Я уж не говорю о тяжёлых испытаниях, на которые смотрит человек и говорит «все, жизнь закончилась, зачем мне такая жизнь». Вот такая жизнь – зачем? Может быть, в жизни этой женщины за её 18 лет терпения и скорби и боли тоже рождались эти мысли. Мы не знаем, мы лишь только можем предположить, исходя, впрочем, из своей собственной немощи – а как бы я поступил? А чтобы со мной произошло, если бы врач положил мне на стол диагноз неизлечимой болезни? Или если бы я навсегда расстался с дорогим для меня человеком. Или если бы я стал предателем, испугавшись, от кого-то отвернулся.
Эта женщина не просила Христа, чтобы Он её исцелил. Но в её жизни появился голос, который громче любого крика и любой просьбы. Это голос смирения. Она была покорна воле Божией. Со временем в её душу пришло понимание того, что произошедшее с ней к её же благу.
Оказывается, с высоты не разглядишь того, что под ногами. Когда ты свысока смотришь на всех, и на всю свою жизнь с лёгкостью, то пропускаешь столько важного и столько главного. Оказывается, в этом её смиренном состоянии, в согбенном, она могла разглядеть больше, чем когда смотрела, не опуская своей головы.
Она научилась всматриваться в людей, у которых просила помощи или подаяния. Она научилась в глазах прочитывать добрых людей, любящих, она научилась запоминать ласковые руки, которые прикасались к ней, и в этих руках подавали ей милостыню или кусок хлеба. Она научилась запоминать эти руки и любить их несмотря на то, что они выглядели, может быть, грязными, неопрятными, неухоженными, или это были руки старика или старухи. Она научилась любить любые руки, в которых оказывался кусок хлеба. Она научилась быть смиренной, и благодарить Бога за любую милость, которую Он к ней протягивал, за то, что где-то её не прогнали, что где-то ей сказали доброе слово. Это было нечасто в её жизни.
Как относятся к инвалидам, к больным людям – чаще делают вид, что их не замечают, проходят мимо, чтобы даже не смотреть в их сторону. Также мы пробегаем мимо больницы, в которой вдруг оказывается наш родной человек. Да, мы знаем, слышали-слышали, что соседку положили в больницу, слышали, знаем, что та самая или тот самый сейчас там в больнице. Но у меня же тут скидки, распродажа. Потом, не сейчас, нужно бежать и заняться собой.
Эта женщина согбенная научилась ценить время, которое ей посвящали другие люди. Кто-то её о чём-то расспрашивал, может быть, кто-то просто что-то ей рассказывал, и она уже больше, как раньше, не бежала и не торопилась. Слушай, мне так некогда, и вообще, кто ты такой, кто ты такая? Посмотри на себя. Что ты от меня хочешь? Мне не до тебя. Моя жизнь совсем другая, она в других областях. Мне некогда. Может быть, когда-нибудь потом.
Эта женщина за 18 лет научилась ценить время, время своей жизни. И как она радовалась, должно быть, когда с ней кто-то о чем-то говорил, или когда ей кто-то что-то рассказывал. Как она терпеливо выслушивала эти долгие рассказы. И что-то, может быть, в ответ говорила, по-матерински, по-женски: я помолюсь о тебе, я попрошу у Бога для тебя милости. А ты не отчаивайся, поверь, я знаю, что значат эти слова - ты не отчаивайся. И даже если жизнь тебя согнула, ты не ломай своей веры, не ломай своей любви, не доламывай своей надежды. Знаю, что говорю.
И может быть, многих людей она утешила такими словами. Но, должно быть, так и было, потому что теперь-то ей торопиться было некуда, теперь-то новые платья она не примеряла, теперь-то на новые праздники и шоу она навряд ли ходила. Все это теперь ей казалось совершенно ненужным, да, и честно, она была не нужна для них. Для всего этого пышного ложного сверкающего торжества нужны только стройные и богатые, глупые и беспечные.
Теперь она поумнела. И жизнь её была наполнена совсем другим смыслом. В ней говорило её смирение, и говорило громче всех вопросов. Это смирение не кричало в небо «за что?». Это смирение не кричало вокруг «все вы виноваты», «все вы меня бросили», «когда я была здорова, я была всем нужна, а теперь никому не нужна, как заболела».
Это смирение никого не обвиняло, что все от неё отвернулись. Это смирение никого не обливало неправдами, грязью и ложью. Это смирение перестало сплетничать. Это смирение перестало ворчать. Это смирение перестало быть вечно всем недовольной. Это смирение перестало думать только о себе. Это смирение сделала её совсем другим человеком, к которому прикоснулся Бог.
Христос, возложив на неё руки, исцелил ее от болезни. Ее смирение докричалось до неба. Да так, что Господь Сам прикоснулся к ней, и Своим прикосновением избавил её от недуга. Она выпрямилась, впервые в жизни за последние 18 лет она выпрямилась. Но не стала смотреть на всех свысока, а смотрела на всех теперь уже с той же любовью, которой научилась, любовью, которая для неё стала дороже всего и благодарностью.
Да, не все этому порадовались. Находящийся там начальник этой синагоги начал ворчать: «что это такое? Приходите в другие дни лечиться. В субботу не должно творить никаких дел». Христос, впрочем, не только его, но и моё ворчание обличил. Разве вы свой скот, осла своего, не отвязываете в субботу и не ведёте поить, если он пить хочет. А неужели эту дочь Авраама Я не мог избавить от нечистого духа, который связал её? Разве не заслуживает она того, чтобы жить?
Этим уроком Христос учит и каждого из нас – со смирением заботиться тоже о других людях, со смирением в каждом человеке независимо от дня недели, от твоей занятости или от закона, которым ты живёшь, думать о других. Ведь закон дан не для того, чтобы жить для себя, а для того, чтобы свою жизнь сделать полезной для Неба.
Люди радовались тому событию. Тот начальник, наверное, опечалился. И теперь, наверное, ему предстояло долгие годы ходить со своей согбенной совестью. Как, впрочем, и многие из нас ходят со своей согбенной совестью долгие годы. И чтобы она выпрямилась, необходимо поучиться у этой женщины тому, чему она смогла научиться – смирению. Смирению – то есть доверию промыслу Божьему и благодарности Ему за все в своей жизни.
Научиться говорить, а не шептать. Научиться благодарить, а не ругать. Научиться прощать, а не мстить. Научиться верить, а не отчаиваться. Научиться быть людьми. Господи, как тогда Ты коснулся той женщины и выпрямил ее, и ныне коснись совести нашей и выпрями ее. Аминь.
10 декабря 2023 года. Спасский кафедральный собор Пятигорска